На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

Бегущая по волнам

111 подписчиков

СТАЛЬНАЯ НЕЗАВИСИМОСТЬ

Из книги Вячеслава Чистякова «Под самым прекрасным флагом»

Управляющий Морским министерством адмирал Николай Карлович Краббе был из тех, кого в Англии называют «селф мэйд мэн» - человек, который сам себя сделал. Победных баталий за ним не числилось, в океанские вояжи он также никогда не ходил, а «плавал» большей частью в кабинетах и залах Зимнего, за что настоящие моряки его так и называли – «паркетный адмирал». Но, при всей своей «паркетности», задачи строительства морской силы Краббе понимал лучше многих и действовал на сем поприще вполне грамотно. Именно ему принадлежит заслуга в устроении первых наших баз на Дальнем Востоке, в создании боеспособных океанских эскадр и преобразовании русского флота (дотоле парусного и деревянного) в паровой и броненосный… Как-то Краббе прослышал, что за глаза его называют «немчурой», и страшно обиделся.
- Помилуйте! - воскликнул он. - Ну какой же я немец? Отец мой был чистокровный финн, мать - молдованка, сам же я родился в Тифлисе, в армянской его части, но крещен в православие… Стало быть я - природный русак!
Ни крахмальных воротничков, ни манжет адмирал никогда не носил. «У него, - писал современник, - и рубашка всегда была открыта на жирной волосатой груди, и халат нараспашку, и кабинет настежь…»
- А чего нам скрывать? - говорил Краббе. - Ничего противозаконного мы не умышляем, ассигнаций фальшивых не печатаем... Так что будьте любезны - смотрите и слушайте!
Управлять Морским ведомством Николаю Карловичу довелось в эпоху весьма сложную. События Крымской войны показали, что прежняя «бомбическая» пушка, столь губительная для белокрылых парусников, оказалась совершенно беспомощна в борьбе с обшитыми 4-дюймовым железом паровыми судами. В открывшемся поединке «броня против пушки» первый раунд уверенно выиграла броня, и потому конструкторы-оружейники всех тогдашних «цивилизованных стран» усиленно занялись повышением разрушительной силы морских орудий. Гладкостенные дотоле стволы снабжались теперь нарезами, стремительно возрастали калибры, на смену сферическому ядру пришел удлиненный снаряд, а прежние чугун и бронза повсеместно заменялись железом и сталью… В Англии «бронебойную» проблему пытался решить металлург Армстронг, во Франции над нею бился Трелль-де-Болье, в Италии совершенствованием пушек занимался Ковалли, в Америке (уже охваченной к тому времени междоусобной бранью) работал деятельный Родман, а в германском Эссене мало кому известный дотоле фабрикант Альфред Крупп выкатил на свет Божий свое первое стальное орудие, которое, в конце концов, сделает его признанным «пушечным королем» и принесет ему всемирную славу... Что же касается России, то здесь нам нельзя не вспомнить Обухова!

***
Происходя родом из «обер-офицерский детей» Павел Матвеевич Обухов окончил в 1843г. петербургский Горный институт, а к началу Крымской войны, состоя уже в чине подполковника «по Горному ведомству», был назначен управителем Златоустовской оружейной фабрики, где и начал опыты с выплавкой специальной стали, которую впоследствии так и назовут – «обуховской». «Сталь эта, - писал современник, - отличалась необычайной упругостью... Так, выделанные из неё шпаги свободно свертывались в кольцо - и, развертываясь, не изменяли нисколько первоначальной своей прямизны... Воистину, это превосходило всякое вероятие!» В 1860 г. отлитую из «обуховской» стали 12-фунтовую пушку вывезли на Волково поле под Петербургом и подвергли «усиленному испытанию». После 2000-го выстрела точность полета ядер нисколько не изменилась, не изменилась она и на 3000-м, а всего пушка выдержала 4000 боевых выстрелов! Присутствовавший на испытаниях великий князь Михаил Николаевич расцеловал металлурга в обе щеки.
- Поздравляю с полковником! - сказал он.
Дополнительно к чину Павел Матвеевич получил ещё и т.н. «привилегию», что давало ему 35 копеек серебром с каждого пуда выплавленной «обуховской» стали… В один из дней Николай Карлович Краббе залучил полковника к себе в кабинет и разговор у них состоялся чисто технический.
- Павел Матвеевич, - вопросил адмирал. - Возможно ли наладить на вашей фабрике производство морских орудий?
- Нет, - ответил Обухов. - Решительно невозможно.
- Почему?
Полковник объяснил:
- Судите сами. Болванка под восьмидюймовый калибр весит около пятисот пудов, и для ковки её потребуется не менее как 30-тонный молот... А таких у нас нет. Ни на Урале, ни вообще в России.
- Так что же делать?
Обухов усмехнулся:
- Делать надо завод. И желательно не в уральских горах, а где-нибудь поближе к столице. Так мы сэкономим на перевозках и… на переписке с начальством!
Используя свой немалый «паркетный» талант Николай Карлович сумел нажать нужные рычаги в «самых верхних сферах», и вскоре Высочайшим указом был учрежден специальный комитет «особый» и «секретный». Возглавил его адмирал и член Государственного Совета граф Евфимий Васильевич Путятин, а рассмотрению собранных под его начало мужей подлежали, по сути, всего три вопроса: возможно ли вооружить русский флот отечественной стальной артиллерией, надо ли для этого строить новый орудийный завод и справится ли с таким предприятием имперская казна? Морское ведомство в Комитете представлял сам Николай Карлович и, как отметит позже историк, отстаивал идею завода «с искреннейшим убеждением и ревностью».
- Возможно ли, - вопрошал он у собрания, - чтобы главную боевую силу флота мы ставили в зависимость от воли частной персоны, да к тому ж ещё иностранца?
Против этого довода возражающих не нашлось. А когда был поднят вопрос о части экономической, Краббе представил точные цифры:
- Пушки обуховской стали, - говорил он - обойдутся казне по шестнадцать рублей за пуд, а крупповские - по сорок пять и плюс расходы на перевозку... Вот и считайте!
Комитет заседал несколько дней, и в конце мая 1862 г. выпустил «Постановление», в котором наряду с прочими содержались такие слова: «Считаем насущной необходимостью... закладку под С.-Петербургом нового... завода, способного изготовлять большекалиберные орудия литой стали полковника Обухова для вооружения флота и крепостей».


Казалось бы, Краббе мог праздновать победу, но...
В Империи действовал тогда четкий закон, по которому производство любых артиллерийских орудий (не важно - сухопутных или морских) состояло в ведении Горного департамента, который подчинялся в свою очередь Министерству финансов, а во главе последнего стоял тогда Михаил Христофорович Рейтерн, готовый, как о нем говорили, отдать скорее свой левый глаз, нежели казенную полтину... Получив резкий «от ворот поворот», Николай Карлович испросил себе Высочайшую аудиенцию, но Император, обычно к нему благосклонный, встретил его на сей раз весьма сдержанно.
- Краббе, - сказал он. - Дефицит бюджета доходит у нас до двадцати миллионов, а Рейтерн согласился принять министерство лишь с тем условием, что я доверю ему полный контроль над финансами... Так что ничем не могу помочь.
Итак - окончательный крах... Возможно, «Постановление» так и сгинуло бы где-нибудь в архивной пыли, но Краббе решил испробовать последний способ...
- Разыщите-ка мне господина Путилова, - приказал он.
Отставной лейтенант флота Николай Иванович Путилов был уже тогда фигурой почти легендарной, и современник писал о нем так: «Необыкновенные административные способности, сильный живой ум и колоссальная эрудиция по всем отраслям знаний давно... выдвинули его в деле удовлетворения нужд отечественного флота, которому он служил сначала в офицерских погонах, а затем как энергичный предприниматель, организатор, техник, доброхотный жертвователь, публицист и просто как русский патриот...» Выслушав предложение Краббе, Путилов кивнул:
- Насколько я понимаю, вам нужны люди, готовые прямо сейчас выложить миллион рублей... Так?
Николай Карлович согласился, что - да, примерно так.
- И кого же вы мыслите такими людьми?
Краббе лукавить не стал:
- Первым - Обухова, вторым... вас!
Путилов покачал головой:
- Идея неплохая, но мы с Обуховым не наберем и половины потребной суммы... Здесь нужен действительно богатый человек, и к тому же готовый вложить капиталы в дело крайне рискованное... Но где ж я вам такого найду?
«И все же такой человек нашелся, - писал историк. - Это был петергофский купец, коммерции советник Сергей Григорьевич Кудрявцев, известный на флоте как дельный и безукоризненно честный подрядчик...»
Так возникло товарищество в составе трех компаньонов, а контракт, заключенный с Морским ведомством, оговаривал среди прочих такие условия:
«…4 мая 1863 г. Морское Ведомство решило гарантировать учредителям пушечного завода заказ на сумму 100000 руб. (42000 пуд.) готовых нарезных орудий из стали Обухова с выдачей им вперед 500000 руб. под залоги, требуя исполнения сего заказа в четыре года...»
Роли среди товарищей разделились. Кудрявцев ограничил себя тем, что просто выложил миллион, Обухов занялся вопросами чисто техническими, так что все тяготы первых начинаний достались Путилову. Почти сразу же по заключении контракта Николай Иванович имел доверительную беседу с принцем Ольденбургским и тот уступил ему земли бывшей Александровской мануфактуры, расположенные, по словам историка, «весьма выгодно»: в 12 верстах от городской заставы, на берегу Невы, поблизости от Николаевской железной дороги и «вполне подходящие своему назначению - поместить на себе вечно растущий сталелитейный завод...» Имя будущему гиганту тоже придумал Путилов и, сумев переломить сердитую скромность одного из товарищей, дал ему то название, которое сохраняется и поныне - ОБУХОВСКИЙ.


В течение того же 1863 г. были возведены два громадных каменных корпуса, приспособлено здание для отделки стальных орудийных болванок, заказаны механические станки, начато приготовление тиглей для первой плавки... Скоро прибыли златоустовские мастера со всем их домашним скарбом (некоторые прихватили даже любимых кошек), и Путилов отвел им лучшее жилье - почти такое же, как питерским чертежникам и конторщикам... 15 апреля 1864 г. завод сумел уже произвести первую плавку, а 30-го того же месяца литейный цех посетил Государь и лично наблюдал отливку 96-пудовой стальной болванки...
«Начало, - писал историк, - было блестящее».
Но - лишь начало... К осени правительственный кредит был израсходован, и в октябре 1864 г. Обухов, Путилов и Кудрявцев обратились к управляющему Морским ведомством с просьбой о выдаче им дополнительной ссуды в 460 тысяч рублей...
Краббе стал перед выбором. Ему предстояло либо взыскать с «неисправных подрядчиков» казенный долг, либо «настойчиво преследовать поставленную цель и не отступать ни перед какими расходами». Первое было бы действием самым простым и вполне законным. «Но, - как заметит потом современник, - оно никак не способствовало бы делу государственной безопасности, поскольку вверяло главное оружие флота прихотям иностранцев...» И Краббе пошел по второму пути. Товарищество получило ссуду. Но, поскольку долг учредителей достиг теперь почти полутора миллионов рублей, Морское ведомство «решилось принять непосредственный надзор и прямое участие во всех операциях завода». В январе 1865 г. фактическим «управителем» товарищества был назначен капитан-лейтенант (впоследствии генерал-лейтенант) А.А. Колокольцев, а помощником Обухова «по технической части» стал полковник морской артиллерии Р.В. Мусселиус... В один из дней Путилов зашел в кабинет Краббе и сказал ему с горькой усмешкой:
- Поздравляю, Николай Карлович! Замысел ваш удался блестяще. Завод, учрежденный как частный, теперь фактически перешел к Морскому ведомству, Горный департамент над ним не властен, а флот уже получает отечественные стальные пушки... Всё прекрасно! С тем лишь дополнением, что Кудрявцев почти разорен, я тоже скоро пойду на паперть, а Павел Матвеевич вконец расстроил и так уже подорванное здоровье... Но, думаю, мы все же послужили Отечеству... как смогли.
Осенью 1865 г. коммерции советник С.Г. Кудрявцев умер от скоротечной чахотки. Немногим раньше Путилов официально сложил с себя членство в товариществе, добыл как-то необходимый кредит и основал собственное производство (будущий Путиловский завод). Полковник Обухов, уступив настойчивым увещеваниям Колокольцева, отбыл на лечение за границу, но сделал это, видимо, слишком поздно - в 1869 году, не дожив нескольких месяцев до пятидесятилетия, Павел Матвеевич отошел к небесным обителям...


А завод, названный его именем, только еще вступал в пору цветущей младости.
В 1871 году Морское ведомство не заказало Круппу ни единого стального ствола - все пушки на русских кораблях были теперь исключительно русского производства! В 1872 г. обуховские морские орудия экспонировались на политехнической выставке в Москве, в 1873-м - на Всемирной выставке в Вене. Первое дальнобойное орудие длиной 30 калибров было изготовлено в 1880 г. В этот же период завод освоил выпуск артиллерийских снарядов, а в 1891 г. изготовил первую 305-мм орудийную башню для броненосца «Наварин».

Спустя восемь лет на правом берегу Невы был оборудован собственный заводской полигон для испытания своих орудий. Одновременно завод, превратившийся к тому времени в крупное металлургическое предприятие, выпускал различные крупногабаритные отливки для кораблей (рулевые рамы, штевни, гребные валы, броневые плиты). В 1908г. Обуховский завод изготавливал орудия всех калибров для Морского и Военного ведомств, башенные установки, минные аппараты, самодвижущиеся мины (торпеды), гироскопические приборы, оптические прицелы, бортовую, палубную и башенную броню...

Всего же со дня основания до 1 июля 1912 г. завод изготовил и сдал заказчику 13023 артиллерийских орудия 8042 для Военного ведомства и 5161 для Морского...
Николай Карлович Краббе скончался в 1876 году. Чиновник Морского ведомства, хорошо его знавший, так описывал последний период его жизни:
«...Стареющийся человек захотел помолодеть, влюбился в молодую женщину; бережливый хозяин начал тратиться на содержание актрисы, которая выводила в статские советники пьяных чиновников из писарей, командируемых с ней на кухню для поручений. В итоге получился паралич и долги...»
Журнал «Морской Сборник» посвятил Краббе пространный некролог (на 40 страниц), и в нем были такие слова:
«Самое драгоценное наследство, оставленное временем покойного Николая Карловича... мы видим в Обуховском сталелитейном заводе. Нужно было иметь всю присущую адмиралу настойчивость, его страстную любовь к Отечеству, флоту и преданность делу, чтобы в небывало краткие сроки дать России собственный великолепный завод и обеспечить его будущее».


Вячеслав Чистяков

http://oldchampionat.ru/viewtopic.php?f=40&t=1132

Картина дня

наверх