Пропавший броненосец

Начиная примерно с третьей четверти XIX века закованные в железо броненосцы медленно, но уверенно стали теснить деревянный флот. Гражданская война в Америке вынудила правительства Севера и Юга форсировать постройку кораблей нового типа - «Монитор» и «Мерримак». Испанцы в войне против Перу и Чили (1865-1870 годы) использовали батарейный броненосец «Нумансия», защищенный четырехдюймовой броней.

Британия, первоначально несколько отставшая в этом вопросе от других морских держав, торопилась восстановить свой статус владычицы морей.

 

Вскоре в прибрежных водах Альбиона появился трехпалубный «Ройял Соверен» - довольно грубо переделанный из парусника первый английский башенный броненосец. Однако вследствие технических недостатков этот корабль был пригоден только для береговой обороны и не мог выйти в открытое море, А престиж страны требовал постройки железных кораблей, способных сражаться с противником в океане. Общественность негодовала: в то время как другие страны вовсю строят броненосцы, британские моряки вынуждены воевать на деревянных лоханках эпохи Колумба. Все английские газеты того времени были переполнены статьями, содержавшими требования, уговоры и даже угрозы в адрес Адмиралтейства. Так что можно утверждать, что, заложив в 1867 году «Кэптен» - принципиально новый и далеко не самый удачный, как потом выяснилось, тип броненосца, - британские «морские волки» пошли на поводу у газетчиков.

 

Купер Кольз — создатель броненосца «Кэптен»

«Кэптен» был спроектирован Купером Кользом — английским создателем поворачивающейся орудийной башни. Ранее Кольз снабдил своими башнями «Ройял Соверен», а затем загорелся идеей построить целую серию новейших кораблей. И первым в этой серии должен был стать «Кэптен».

 

Техники фирмы Лэрда, на чьих верфях строился броненосец, с недоверием поглядывали на чертежи новоявленной конструкции - слишком высоко, по их мнению, стояли тяжелые башни. Работу они выполнили хорошо, однако честно предупредили приемную комиссию о своих сомнениях и настоятельно рекомендовали тщательнейшим образом проверить новый броненосец на устойчивость.

 

На первый взгляд корабль должен был внушать уважение: его вооружение составляли четыре пушки в двух башнях, расположенных высоко на носу и на корме. Башни соединялись крытой верхней палубой. Толщина башенной брони составляла от 20 до 32,5 см, а пояса по ватерлинии - 15-20 см. На корабле установили три трехногие мачты с полным рангоутным вооружением. В экипаж входили 500 офицеров и матросов; запас топлива составлял 500 тонн, хотя сам Кольз рассчитывал на 1000 тонн.

 

 

По проекту Кольза высота надводного борта броненосца должна быть около двух с половиной метров. Однако из-за допущенной ошибки в чертежах высота борта получилась на полметра ниже. Вследствие этого броненосец, даже на бумаге вызывавший сомнение у специалистов, вживую выглядел еще более ненадежным.

 

Однако многочисленные проверки, которым подвергся новый корабль Ее величества, заставили на какое-то время приутихнуть голоса скептиков. В мае «Кэптен» выдержал сильный шторм в Бискайском заливе; тогда же были испытаны и его боевые качества. При довольно сильном волнении стрельба из тяжелых орудий производилась без всякого затруднения, и стрельба эта была довольно меткой. Он неплохо держался под парусами и прекрасно маневрировал, легко обгоняя другие корабли. Один из авторитетных британских адмиралов после наблюдения за действиями «Кэптена» пришел к выводу, что «это весьма грозный корабль и может, благодаря превосходству своего вооружения, уничтожить в отдельности все казематные корабли эскадры».

 

Ввиду столь положительных отзывов «Кэптен» был признан лучшим кораблем Ее величества и полноправно вошел в состав английского флота. В конце лета 1871 года он вместе с эскадрой из десяти кораблей вновь направился в Бискайский залив. На борту судна помимо команды и офицеров находился и сам создатель нового броненосца - Купер Кольз.

 

6 сентября эскадра проходила мыс Финистерре (Испания). Погода стояла хмурая, море волновалось и, похоже, дело близилось к шторму. Адмирал Майлн - командир эскадры - посетив «Кэптен», обратил внимание его создателя на то, что подветренная палуба броненосца во время качки полностью скрывается под водой. Кольз пытался успокоить адмирала, утверждая, что подобное уже случалось на испытаниях и кораблю ничего не грозит. Однако Майлн пребывал в сомнениях и, дальновидно отказавшись переночевать на борту броненосца, отправился на флагман.

 

К восьми вечера волнение усилилось, однако до настоящего шторма было еще далеко. В одиннадцать вечера поднялся ветер, пошел сильный дождь, и корабли начали терять друг друга в хмурой пелене. К часу ночи стихия показала всю свою силу. Могучий шквал, казалось, разметал эскадру по всему океану и готов был утопить британские корабли, но, внезапно начавшись, шторм так же внезапно и закончился. К трем часам ночи тучи разошлись. Адмирал Майлн вспоминал: «Месяц давал довольно много света, но не было видно ни одного большого корабля там, где в последний раз видели "Кэптен", хотя на некотором расстоянии виднелись огни нескольких других кораблей. С наступлением рассвета оказалось, что эскадра разбросана, но вместо одиннадцати налицо было только десять кораблей, недостающим был "Кэптен"».

 

«Лоханки эпохи Колумба» спокойно и без потерь пережили шторм. А сверхновый броненосец, краса и гордость британского флота, попросту исчез, растворился в ночи, как будто его и не было.

 

Все корабли эскадры тут же отправилась на поиски. Но все, что им удалось обнаружить, это кусок верхней палубы, обломок мачты и тело одного из матросов. Картина стала предельно ясна и от этого еще более трагична: во время последнего шквала броненосец так быстро ушел на дно, что похоронил с собой весь экипаж.

 

Через несколько дней выяснилось, что кое-кому удалось спастись. Восемнадцать человек избежали гибели в пучине и смогли добраться до земли. По прибытии в Англию они поведали о страшных событиях роковой ночи.

 

 

Вот что смогли рассказать оставшиеся в живых моряки: через несколько минут после полуночи наверх поднялась очередная вахта. Шторм еще не разошелся в полную силу, но корабль уже сильно раскачивало. В какой-то момент люди почувствовали, как броненосец опасно накренился на правый борт, однако, помедлив, вернулся в первоначальное положение. Через несколько минут крен повторился. На этот раз корабль не торопился выпрямляться, а злобные волны все яростнее подхлестывали его уже фактически в днище, норовя опрокинуть навзничь. Внезапно судно полностью легло на правый борт; несколько вахтенных матросов тут же оказались в ледяной воде, и больше их никто не видел. Из-под палубы раздались жуткие крики, переходящие в вой - топки котлов броненосца располагались вдоль корпуса и, когда судно легло на правый борт, дверцы расположенных слева топок, не выдержав давления угля, раскрылись. Пылающее топливо обрушилось на кочегаров, прижимая их к котлам с правой стороны. Те, кто успел спастись от огня, сварились заживо, когда через трубу в раскаленные котлы проникла забортная вода и ворвалась в машинное отделение уже в виде пара. Никто из матросов, находившихся в этой преисподней, не выжил.

 

Еще через минуту броненосец перевернулся вверх килем и тут же пошел на дно. Вместе с ним, как уже говорилось, погибла и почти вся его команда - около пятисот человек матросов и офицеров, включая и создателя корабля. Добраться до берега удалось немногим из тех, кто заступал на вахту и в этот трагический момент оказался на верхней палубе судна.

 

Гибель «Кэптена» была воспринята в Англии как национальная трагедия. Дело пахло судом. Все действия капитана и команды не подвергались сомнению, а единственный человек, признанный виновным в гибели корабля и людей, - его создатель - лежал на морском дне. В результате суд вынес оригинальный вердикт: «"Кэптен" был построен из уважения к общественному мнению и в разрез со взглядами и мнениями департамента флота».

Этот трагический случай наглядно показал, что проектирование кораблей - дело тонкое и чрезвычайно сложное; и подобные проекты нельзя доверять любителям, а уж тем более — идти на поводу у так называемого «общественного мнения».